В интервью отказано
Мне отказали в интервью.
Журналистам постоянно приходится сталкиваться с подобными проблемами и это в порядке вещей, это входит в рабочую рутину. Как если бы футболиста не выпустили на замену, или менеджера не отправили в желаемую командировку... Нормально. В порядке вещей. И все бы ничего, если бы не удивляли формулировки некоторых отказов. Понять их, признаюсь честно, бывает непросто.
Гостивший в нашей студии тележурналист питерского канала ТВ-100 Александр Трофимов («Остановка Финляндия 8.08.2008) рассказал довольно типичную историю, когда русский хирург, живущий в Финляндии, готов был на интервью, но неожиданно вмешалась супруга и заявила категоричное «нет», мол не надо лишний раз «светится». Александр, по его признанию, не понял причины отказа. Я тоже. Может жене стыдно, что они приехали в Финляндию за лучшим уровнем жизни? Перед кем жена боится светится? Чего опасается? Остается только гадать...
Лет пять назад мы записывали материал на конференции, посвященной проблемам русского языка зарубежья. Выступление одной докладчицы, профессора русского языка, показалось мне интересным и я, представившись, попросил ее дать небольшое интервью с тем, чтобы пояснить некоторые положения доклада. «Да-да, знаю вашу радиостанцию... интервью давать не буду», - ответила профессор русского языка и пошла дальше. Всего пять минут назад она рассказывала аудитории о том, как важно сохранять родной язык, а потом отказалась поделиться своими мыслями перед аудиторией во много раз большей. Где логика? Почему профессор не захотел делиться мыслями с радиослушателями? Внятного ответа я не получил...
Последний случай с отказом от интервью произошел на прошлой неделе.
Для очередной программы «Житейские вопросы» я пытался сделать материал из православного русскоязычного дома для престарелых. Увы, директор заведения ответил, что ни он, ни работники дома не желают давать интервью. Данный дом – заведение частное, и, понятное дело, его персонал имеет полное право держать прессу на расстоянии пушечного выстрела... если бы не одно «но». Большую часть мест в доме покупает город Хельсинки! Иными словами, мы, налогоплательщики, поддерживаем на плаву деятельность данного предприятия, которое, в свою очередь, отказывается общаться с... налогоплательщиками. Странная ситуация. Интересно, что думают в городской администрации на сей счет? Собираюсь выяснить...
Хорошо это или плохо, но факт – человек, организация, ведомство или компания, отказавшаяся от общения с журналистами без внятных объяснений, сегодня вызывает подозрения. Этим, кстати, часто пользуются репортеры, когда на самом видном месте пишут или сообщают: «от комментариев отказался», «застать на месте не удалось». Материал тут же приобретает дополнительную интригу. Почему отказался? Зачем скрылся? Что-то тут не то...
Роль прессы отлично видна в грузино-российском конфликте. Если первый раунд информационной войны в Финляндии выиграл Путин, то второй, однозначно, за Саакашвили. Почему? Перелопатив огромное количество материала, поступающее из зоны конфликта, я пришел к простому выводу: с грузинскими властями журналистам ведущих мировых информационных агентств работать значительно проще, чем с российскими.
Можно даже сказать, что грузины чуть ли не лелеют человека с пресс-карточкой. Вот мы и имеем подробнейшие репортажи из Гори и других грузинских мест, подвергшихся бобмежке, а из Цхвинвали практически ничего. Вход туда иностранным репортерам закрыт. Как результат, Грузия вызывает больше сочувствия среди мировой общественности. За последние дни она стала вызывать больше сочувствия и в Финляндии.
Пресса позволяет доводить до сведения людей ту информацию, которую без журналистов получить порой практически невозможно. Жаль, что этого многие не понимают.
Ваш радио-блоггер
Леван Твалтвадзе